Там ничего не осталось кроме того, что там есть
Название: «То, что было между нами…»
Автор: NILS
Бета: нету
Фандом: KHR
Пейринг: Гоку/Хару
Жанр: мелодрама
Рейтинг: детям до 14 х)
Размер: 3 139 слов
Состояние: закончен
Предупреждение: персонажи уже взрослые, Реборн куда-то умотал, ООСище, спонтанный конец.
Дисклаймер: персонажи принадлежат Амано, тексты песен – группам/исполнителям, идея и основной текст – мне.
Размещение: только с разрешения
От автора: Много текста из песен, группы разные. Если кого-то интересует, кто поёт – спрашивайте. В общем, суть фика не в недоромантике, а в том, что они поменяли отношение друг к другу.
текста Гокудера уже отвык от вечеров в одиночестве. Отвык от посиделок на подоконнике в своей комнате, от нескончаемых пачек сигарет, выкуренных в пустую. От дурацкой музыки, которую так любят врубать соседи. Отвык от своего прошлого, с которым, как когда-то казалось, и свыкнуться нельзя.
Вместе с отъездом Реборна, пришла скука и безделье. Тренировки не приносили никаких плодов без учителя, компания не всегда собиралась, как это было раньше. Школьные будни были абсолютно одинаковыми. Настолько, что Хаято не видел разницы между средней школой и последним классом старшей. Настолько, что он уже переспал со всеми красивыми и милыми девчонками школы.
Это не слезы - это капли дождя на стекле
Сколько можно не спать и плевать против ветра
Быть беглецом, бежать от стены к стене
Раздвигая пространство метр за метром
Мы ничего не получим за выслугу лет
Будем жадно хватать обрывки ушедших историй
Я сомневался - мне дали надежду в ответ
И небо над головой дали чужое…
- Ну что за сентиментальность… - Гокудера мотнул головой, пытаясь заставить себя перестать вслушиваться в слова и музыку, доносившиеся из соседского окна. Впрочем, мир всё равно остался таким же серым и мрачным. Ему плевать. Было, есть и будет. Щелкнула зажигалка, он привычно затянулся, почувствовав почти физическое наслаждение от белого дыма, заполняющего лёгкие. В пепельницу полетели первые сгоревшие «снежинки».
Сколько будет еще бессонных ночей
Из постели в постель ползти до утра
Надо дождаться хотя бы первых лучей
И забыться на время, пока не наступит весна
Прятаться глупо, даже если бушует гроза
Под потоком воды пропадает звериная злоба
Если нет своих слез, под дождем пусть мокнут глаза
Если есть в мире счастье, то больше все же кривого…
Хаято замер. В зубах была зажата сигарета, ради разнообразия – мятная. Где-то на кухне спала Ури, недавно хорошо накормленная и, в общем целом, довольная жизнью. Внизу грохотала автострада, а сквозь стены пробивалась простая мелодию, с вплетёнными в неё чувствами. И показалось, что это мгновение вечно.
Пока какая-то скотина не нажала на кнопку звонка.
Заранее проклиная это чудовище, посмевшее нарушить такой почти идеально-безумный покой, Гокудера спрыгнул с подоконника и, не спрашивая, открыл дверь.
- П-п-приветик… Г-гокудер-ра … кун…
И только спустя пять минут в зарёванном лице была узнана эта глупая, просто невыносимая женщина. Хару Миура. Эта невозможная любительница косплея, невероятная сладкоежка, защитница животных и девушка, которая считает себя главной претенденткой на роль Джудайме.
- И что тебе здесь надо, сварливая женщина? – парень опёрся плечом об косяк, не пуская гостью даже на порог. Он снова всхлипнула, растирая остатки макияжа по и так далеко не свежему лицу. На ней было какое-то жуткое платье с множеством рюшек, волосы, завитые в тугие кренделя и собственно… Она явно пыталась выглядеть романтично. И как всегда – переусердствовала.
- Гокудера-кун… Мне… Меня Тсуна-сан отшил, - она сказала это ровным и спокойным голосом. На её губах застыла кривая улыбка, а размазанная помада делала её лицо уродливым. И подрывник вспомнил, как Савада всё утро радостно и немного застенчиво рассказывал о своём последнем свидание с Кёко. Разумеется, все эти любовные похождения Десятого и сестры его Хранителя Солнца уже где-то год держались в большом секрете от Миуры. А сегодня… Ей явно всё рассказали, даже возможно показали и точно намекнули, что пускай даже не надеется.
- Сама виновата, ты действительно слепая, раз не могла этого увидеть. Причём он никогда тебя не любил, никогда. Ты меня слышишь, глупая женщина? – Гокудера наклонился, выдыхая дым мимо Хару. Та отвернулась:
- Ты мог хотя бы приободрить меня, хотя бы сказать, что…
- Значит, вот чего ты ждала, придя сюда? – подрывник затянулся. – Я тебе что, Мать Тереза? Или психолог со стажем? Хотя, тебе уж точно не помешает психиатр…
- Гокудера, ты урод!!! Я думала… Я думала, что если ты лучший друг Тсуны-сана, ты сможешь объяснить мне, почему… Почему это была не я…
Эта невозможная девушка снова разревелась. На крик вышла соседка, живущая напротив: милая бабулька-сплетница, которая не раз упрекала подрывника в откровенно грубом отношение с девушками.
- Милый мальчик, такими темпами мы сможем снимать на этой лестничной площадке целую мелодраму «Красавчик и его расставания». А так же пособие по тому, как быстро и эффективно отшить девушку! Такие знания вполне бы пригодились Дон Жуану с третьего этажа, но мне они, ни к чему! – маленькая бабушка гневно упёрла руки в боки.
- Не ругайтесь, Марина-сан, я её сейчас успокою! – блондин схватил Миуру за плечи и втащил в квартиру. – Значит так: сегодня я тебе помогаю. Уйдёшь, когда успокоишься. И запомни, я это делаю только потому, что не хочу, что бы ты досаждала Джудайме! Понятно?
Хару быстро покивала головой, отчего кудряшки растрепались ещё сильней. Она выглядела…забавно. Как зверёк из зоопарка. Такая миленькая, маленькая мартышка. Которая не умеет пользоваться косметикой, правильно одеваться и вообще общаться.
- Так, быстро пошла в душ, смыла с себя эту боевую раскраску, вымола голову и переоделась в одежду, которую я тебе дам. И никаких вопросов, ясно? – Миура покивала головой, заходя в ванную. Зашумела вода.
Спустя полчаса она вышла. Белая футболка необъятных размеров и до середины колена, джинсы, которые она несла в руках, ей явно были великоваты, хотя и валялись в гардеробе подрывника уже несколько лет. Впрочем, теперь ей можно было даже полюбоваться. Красивые спортивные ноги, тонкие изящные руки, белая, как будто фарфоровая кожа. Мокрые, ещё немного волнистые волосы, падающие по плечам и пропитывающие ткань футболки влагой. На идеально чистой мордашке слёзами сверкали два огромных глаза, цвета шоколадной глазури. Хотелось посадить её к себе на колени, погладить по головке, дать конфетку и сказать, что всё будет хорошо.
- Никогда больше так не крася и не одевайся. Ты выглядишь жутко и распутно. Садись, будем топить твоё горе в алкоголе, - Хаято выудил бутылку коньяка из шкафчика, поставив её к двум бокалам, уже занимавшим пространство на журнальном столике перед диваном.
- Я не пью, - робко сообщила девушка.
- Сегодня – можно. Так что садись.
За окном снова загрохотала музыка:
Сколько можно рвать себя на части?
Может, больше лучше не встречаться?
Кто-то где-то в темноту забьется
Спрячет слезы, все равно вернётся.
Ты не знаешь меня
Не знаешь меня
Ты не знаешь кто я
Не знаешь зачем
На что я могу…
Ты не представляешь…
- Нереально в тему… - отметил хозяин квартиры. Миура снова всхлипнула, сжимая в тонких пальцах наполовину наполненный бокал.
- А ты знаешь, что коньяк пьют не в этой посудине? Но мне влом искать для тебя эти дурацкие стаканы, поэтому пусть будет тебе мёртвая романтика. За твоё разбитое к чёрту сердце! – два стекла легко соприкоснулись, издав мелодичный звон. Гокудера выпил свой коньяк до дна и теперь выжидательно смотрел на Хару. Та робко понюхала жидкость и, зажмурившись, залпом осушила свой бокал. Подрывник усмехнулся:
- Ты действительно не умеешь пить, дура. Ладно, будем тебя учить.
Я чего-то не понимаю.
Скорее всего, не понимаю всего.
И то, что мы до сих пор не убили
Друг друга похоже на доброе волшебство.
Вчера мы припасли друг для друга гранаты,
И завтра могли уже просто не встать,
Но сегодня такой светлый день -
Давай всё начнём с пустого листа...
Девушка сладко посапывала на диване, крепко прижав к себе подушку. А Гокудера чувствовал себя распоследней скотиной. За последние четыре часа он научил её бухать по чёрному, курить, пьяным голосом завывать песни про несчастную любовь, французскому поцелую и, в конечном итоге, переспал с ней. Пальцы сами набрали номер бейсбольного придурка. Хаято знал, что летом этот главный бабник Вонголы не спит допоздна. Он был единственными человеком, с которым можно было нормально поговорить. Без красивых фраз и, не подбирая слова. Называя вещи своими именами.
- Йо, Гокудера! Тебе что не спится?
- А сам-то как резво трубку схватил! Разве ты не у своей очередной девушки?
- Не, я сегодня помогаю отцу в ресторане. Ты что-то хотел?
- Ты в курсе, что Джудайме отшил Миуру?
- Теперь да. Но… Откуда такие познания?
- Она спит сейчас на моём диване, в моей квартире и после секса со мной.
- …
- И не хрен ТАК молчать!!! Я сам знаю, что я полная тварь… Ты представляешь, эта идиотка – девственница! Была… И она никогда ещё ни с кем не целовалась, и она не умеет пить, ругаться, курить…
- Гокудера, а как тебе общие впечатления?
- Молчи, козёл! Вспоминать не хочу!
- Неужели она так… плоха?
- Твою мать, Ямамото, бейсболист фигов! Хоть иногда держи язык за зубами!
- Да ладно, я же просто спросил! Ты же всегда оцениваешь девушек по своей шкале. Вот мне и стало интересно, на что натянула наша Хару-чан.
- Ладно. Но если заржёшь – по ветру тебя развею, понял?
- Понял-понял!
- Эта женщина… Абсолютно невинна, у меня было ощущение, будто я занимаюсь любовью с монахиней. А ты знаешь, какое у неё тело? Нет? Завидуй, бабник, каждой твоей девушке до неё переть и переть! Там, конечно, не формы сказочницы Андерсон, которая по пляжу бегает с двумя шарами и топит ими каждого желающего, но… Она такая гибкая, нежная, естественная… Блядь, у неё тело…
- Никогда не думал, что эта скромная девушка может тебя так…э-э-э-э… перевозбудить…
- Это ещё что! Знаешь, что она кричала во время оргазма? Она Джудайме звала… Я же чуть не сдох…
- А ты что хотел? Она не тебя любит, тебя она терпеть не может.
- Знаешь, я впервые захотел набить морду Боссу. Вот она сейчас спит, а как проснётся – опять реветь будет. Я ненавижу, когда женщины плачут. Особенно когда эта. Бейсбольный придурок, что мне делать?
- Приготовь ей завтрак в постель.
- Я Варией клянусь, ты до совершеннолетия не доживёшь!!!
- Спокойней, Гокудера, спокойней!
- Куда уж спокойней…
- Если на чистоту… Ты хотел бы повторить?
- Ты всерьёз думаешь, что она мне даст? После такого? Она пришла ко мне за помощью, а я её споил и, считай, изнасиловал!
- Тогда просто забудь. И сделай так, что бы и она забыла.
- … Ась?
- Вы редко видитесь, вы не созваниваетесь, ты не лучше меня, спишь со всеми, кто не против. Она милая и скромная, просто попала под раздачу. То, что ты перепихнулся с ней в такой ситуации чести тебе не делает. Оставь её, скажи, что ничего не было и отправь домой. Выкинь из голову девушку, которую ненавидишь.
- Я ненавижу её характер, но… Такеши, как ты можешь в такой момент говорить мне такие правильные вещи? Ты что, святой? Почему ты стоишь из себя такого крутого? Я, знаешь ли, теперь хочу эту девушку, а ты предлагаешь забыть? Забыть всё, что нас связывает?
- Вас связывает одна ночь, попойка с летальным исходом. Не будь эгоистом, Хаято. Она тоже человек. И если она захочет уйти, ты дашь ей это сделать. Ты понял?
- Не указывай мне, дубина!
- Поступи правильно, Гокудера. Правильно и достойно.
- Я знаю. Знаю…
Мы вместе, и не нужно слов.
Закидаем телами между нами ров,
Порвем на куски суку бессилье,
И применим к друг другу насилье.
Все, что случилось между нами,
Напоминает о войне.
Землетрясение, цунами,
Но мозг мой на иной волне
Наши тела - упругие формы
Пылких желаний, обвисшие жиром.
Хару ещё никогда не просыпалась под такую музыку. Во всём теле была приятная, тягучая боль. А вот голова просто раскалывалась на кусочки. И это мешало вспомнить, почему она лежит голая на диване в чье-то квартире, почему за окном играет такая странная музыка, и почему на простыне красное пятно. Впрочем, всё стало на свои места, когда в комнату зашёл Гокудера.
- Ну? – он сел на кресло, рядом с диваном. Такой соблазнительный, в одних джинсах, с мокрыми волосами, весь такой красивый, блин. С засосом на шее. С красными полосами от ногтей на спине. Человек, который забрал у неё девственность. В лёгких резко стало не хватать кислорода. Учащённый пульс разгонял по телу кровь, перед глазами начало всё плыть. То холод, то жар, накатывали бесконечными потоками.
- За что? Зачем ты это сделал? – она подтянула к себе простынку, разглядывая красное пятно. Небольшое, почти правильной формы. Противное, до дрожи в коленках.
- Сам не знаю. Но в любом случае, лучше не будем об этом вспоминать. Я… впервые спал с девственницей.
Это было последней каплей. Хару резко вскочила, уже не заботясь о том, что бы прикрыть своё тело. Что эта тварь там не видела? И девушка начала рыдать, кидаясь в парня вещами, а он лениво защищался, даже не вставая с места.
- Ты… Ты… Я тебя ненавижу!!! Терпеть не могу!!! Как ты мог сделать со мной такое!!! Ты решил отомстить? За то, что я постоянно тебя достаю? Вот так вот, да?! Это так подло, это просто унизительно!!! Ты воспользовался моим горем, так нагло забрал у меня самое дорогое, а теперь предлагаешь даже не вспоминать об этом?! Ты урод, тварь!!! Как в тебя может хоть кто-нибудь влюбиться? Никто не может, слышишь? Ты посмел сделать такое, такое…
Она плюхнулась на журнальный столик перед Гокудерой. По щекам катились скупые слёзы. Плечи дрожали в такт коленкам, пальцы быстро пытались стереть столь позорное выражение своих эмоций, как вода из глаз.
- Ты прав, Гокудера-кун. Я не буду вспоминать. Я найду себе парня, забуду Тсуну-сана, и тебя тоже. И я буду счастлива с ним. И он будет меня любить, и плевать на всех. Где моя одежда?
- Я думал, ты дольше кричать будешь. Быстро успокоилась, хорошая девочка. Можешь взять что-нибудь из моего гардероба и даже не возвращать: твоё платье и туфли я выкинул. Ты бы сама так сделала, только дома и предварительно разрезав на кусочки. Ещё на кухне, на тарелке, найдёшь таблетки, выпей все, это от головы. Тебе полегчает. И иди домой, спать. Поняла?
Она кивнула, поднимаясь и шагая к ванной. По всей ей белоснежной коже были раскиданы синие засосы, делающие эту тоненькую фигурку до безумия хрупкой.
Дай уйти туда, куда нет пути
Как жаль, печаль на части рвет сердце
Броситься бежать и не ждать ответа…
Не вини меня за это! Не надо! Нет!
В поисках следов бесполезной правды
Мы свою любовь отравляем ядом…
На моих руках умирает любовь!
На моих руках…
На моих руках умирает любовь!
На моих руках…
За ней хлопает дверь. В квартире остаётся сладкий аромат её тела. В пепельнице их сигареты, выкуренные на двоих. Простыни, которые они целовали. За окном безумная музыка. И только кажется, что всё так же, как и вчера.
Иногда приходят моменты, когда хочется сесть в поезд или самолёт, который летит куда-нибудь далеко-далеко. Пока летишь, рассказать всю свою жизнь человеку, которого видишь в первый и последний раз. Гокудера не мог уехать. Но он всё равно нашёл компромисс.
Его соседом, тем самым, что постоянно слушает музыку, оказался мужчина лет 25. Красивый брюнет с мужественным лицом, истинный холостяк, не прибирающий квартиру даже перед праздниками, но отмывающий до блеска в ожидание визита грозной маман, которая грозится сделать своего сына досмерти счастливым. Причём «досмерти» именно слитно.
- Ну, здравствуй, сосед. Я Гокудера Хаято, из 647. А ты? – парень протянул руку, весьма фамильярно «тыкая» новому знакомому.
- Я Натсуме Рен, из 648, будем знакомы, - мужчина принял рукопожатие, широко улыбнувшись. – Заходь, гостем будешь!
- Да, спасибо.
Как Гокудера и предполагал, здесь царили бардак и разруха. Впрочем, Шоичи или Спаннер сочли бы это место святым, ибо большую часть «бардака» составляла всякая механика в разобранном виде и компьютеры с ноутбуками, размещённые по всей комнате. Благодаря распахнутым окнам и мощным колонкам, подрывник каждый день наслаждался необычным плей-листом своего соседа.
- Ну, ты ведь не просто так пришёл, я прав? – Натсуме сел за небольшой столик, жестом предлагая сделать то же самое своему гостю.
- Я… Познакомиться хотел. Интересно было, что за человек живёт в соседней квартире.
- И только?
- Наверно… Ещё высказаться. Совета попросить, что ли.
- Эх, ну тогда пить будем. Вино. Сгодиться? – мужчина достал бутылку и стаканы. Гокудера кивнул. – Вот и ладненькой! Давай, рассказывай, горе-любовник…
И он рассказал. Про мафию и бои и не заикался, говорил только об отношениях в Семье. Рассказал, что произошло ночью, подумав, добавил про звонок другу и пересказал их диалог. Особенно хорошо пошло после третьего стакана.
- Ясно, значит, ты не знаешь что делать? – Рен отпил из своего стакана, наблюдая за гостем.
- Да нет, знаю. Но мне кажется, что это не совсем правильное решение. Я чувствую острую необходимость снова коснуться этой женщины, но она никогда не позволит сделать мне это.
- Так ты её любишь или просто хочешь?
- Второе.
- Ну, знаешь… Женщины – они никогда ничего просто так не будут делать. Им нужно давать что-нибудь взамен, и желательно с процентами. Как я понял, эта девушка за деньги продаваться не будет. Значит, у тебя есть только один способ получить её: влюби эту Хару в себя.
- Влюбить?
- Ну, стань её идеалом, поменяй к ней отношение, пригласи на свидание. Ты что, никогда не ухаживал за девушкой, что бы добиться её внимания?
- Нет. Они сами на мне висли.
- Вот блин… Значит, придётся делать из тебя истинного джентльмена.
- А она точно в меня влюбится?
- Не знаю, женщины разными бывают. Но я тебе помогу, как хорошему соседу, который не жалуется на децибелы моих колонок!
Очень хотелось плакать. И она плакала, уткнувшись лицом в подушку, разрывая лёгкие от нехватки воздуха, сжимая ткань в тонких пальцах так, что оставались красные следы на нежной коже. Но это что, по сравнению с теми грубыми отметинами, которые этот Гокудера оставил на ней.
Но с другой стороны… Она помнила тот экстаз, до которого он доводил её ночью. Она ещё помнила, как он сводил её с ума своими поцелуями, стирая грань между реальностью и фантазией. А ещё, Хару поняла, за что Гокудеру так любят девушки. Потому что хоть он и выглядит худым, но у него широкие плечи, весьма прокаченное тело, горячая кожа, страстные глаза, невероятные губы, и шелковистые волосы, которые можно было бесконечно долго перебирать и вдыхать их аромат сигарет и тонкого мужского парфюма.
Это было что-то, похожее на внезапное прозрение. Гокудера – привлекательный парень. Безумно привлекательный. А она – дурочка, влюблённая в его босса. В человека, который уже отверг её. Они сошлись на одну ночь, на несколько песен и сигарет, бутылку коньяка и просто заполняли пустоту друг друга. Но даже это было больно. Иначе бы она не лежала сейчас здесь, чувствуя его запах, исходящий от одежды. Той, которую он дал ей.
- Хару-чан, ты спишь? – мама тихонько постучала в дверь. Девушка поднялась.
- Нет, но мне срочно надо кое-что сделать! – она открыла шкаф и начала доставать из него вещи. Те платья, так похожие на вчерашнее. Платья для Тсуны-сана. Выкинуть их, выкинуть своё прошлое, отрезок своей жизни. Выкинуть часть себя, что бы измениться.
- Давно пора. Давно пора начать жить…
Я чувствую во мне,
Я чувствую внутри
Рождается любовь,
Любовь, но не к тебе.
Любовь к твоим привычкам,
Любовь к твоим словам.
К тому, что ты сказала.
К тому, что я тебе отдал.
У соседа снова играет музыка. За столько времени, Хару уже привыкла к необычному душевному репертуару. Ей даже нравилось просыпаться в квартире любимого человека под такие слова. Ей нравилось лежать рядом с ним, чувствовать тепло его тела, наслаждаться каждым мгновением в его объятиях. Жить им, дышать им. По-новому.
С тобой, лишь той одной кто знал меня
С тобой, с кем в простынях сгорал дотла.
Тебе я предложить могу, лишь, ту постель.
Ту ночь, тот вечер, этот день.
Тебе, лишь той одной кто знал меня
Тебе, с кем в простынях сгорал дотла.
Тебе я предложить могу, лишь, ту постель.
Ту ночь, тот вечер, этот день.
Но то, что было между нами
Остается между нами
То, что было между нами
Остается тайной
За семью печатями
За твоими взглядами
За моими строчками
Связанных в историю…
Автор: NILS
Бета: нету
Фандом: KHR
Пейринг: Гоку/Хару
Жанр: мелодрама
Рейтинг: детям до 14 х)
Размер: 3 139 слов
Состояние: закончен
Предупреждение: персонажи уже взрослые, Реборн куда-то умотал, ООСище, спонтанный конец.
Дисклаймер: персонажи принадлежат Амано, тексты песен – группам/исполнителям, идея и основной текст – мне.
Размещение: только с разрешения
От автора: Много текста из песен, группы разные. Если кого-то интересует, кто поёт – спрашивайте. В общем, суть фика не в недоромантике, а в том, что они поменяли отношение друг к другу.
текста Гокудера уже отвык от вечеров в одиночестве. Отвык от посиделок на подоконнике в своей комнате, от нескончаемых пачек сигарет, выкуренных в пустую. От дурацкой музыки, которую так любят врубать соседи. Отвык от своего прошлого, с которым, как когда-то казалось, и свыкнуться нельзя.
Вместе с отъездом Реборна, пришла скука и безделье. Тренировки не приносили никаких плодов без учителя, компания не всегда собиралась, как это было раньше. Школьные будни были абсолютно одинаковыми. Настолько, что Хаято не видел разницы между средней школой и последним классом старшей. Настолько, что он уже переспал со всеми красивыми и милыми девчонками школы.
Это не слезы - это капли дождя на стекле
Сколько можно не спать и плевать против ветра
Быть беглецом, бежать от стены к стене
Раздвигая пространство метр за метром
Мы ничего не получим за выслугу лет
Будем жадно хватать обрывки ушедших историй
Я сомневался - мне дали надежду в ответ
И небо над головой дали чужое…
- Ну что за сентиментальность… - Гокудера мотнул головой, пытаясь заставить себя перестать вслушиваться в слова и музыку, доносившиеся из соседского окна. Впрочем, мир всё равно остался таким же серым и мрачным. Ему плевать. Было, есть и будет. Щелкнула зажигалка, он привычно затянулся, почувствовав почти физическое наслаждение от белого дыма, заполняющего лёгкие. В пепельницу полетели первые сгоревшие «снежинки».
Сколько будет еще бессонных ночей
Из постели в постель ползти до утра
Надо дождаться хотя бы первых лучей
И забыться на время, пока не наступит весна
Прятаться глупо, даже если бушует гроза
Под потоком воды пропадает звериная злоба
Если нет своих слез, под дождем пусть мокнут глаза
Если есть в мире счастье, то больше все же кривого…
Хаято замер. В зубах была зажата сигарета, ради разнообразия – мятная. Где-то на кухне спала Ури, недавно хорошо накормленная и, в общем целом, довольная жизнью. Внизу грохотала автострада, а сквозь стены пробивалась простая мелодию, с вплетёнными в неё чувствами. И показалось, что это мгновение вечно.
Пока какая-то скотина не нажала на кнопку звонка.
Заранее проклиная это чудовище, посмевшее нарушить такой почти идеально-безумный покой, Гокудера спрыгнул с подоконника и, не спрашивая, открыл дверь.
- П-п-приветик… Г-гокудер-ра … кун…
И только спустя пять минут в зарёванном лице была узнана эта глупая, просто невыносимая женщина. Хару Миура. Эта невозможная любительница косплея, невероятная сладкоежка, защитница животных и девушка, которая считает себя главной претенденткой на роль Джудайме.
- И что тебе здесь надо, сварливая женщина? – парень опёрся плечом об косяк, не пуская гостью даже на порог. Он снова всхлипнула, растирая остатки макияжа по и так далеко не свежему лицу. На ней было какое-то жуткое платье с множеством рюшек, волосы, завитые в тугие кренделя и собственно… Она явно пыталась выглядеть романтично. И как всегда – переусердствовала.
- Гокудера-кун… Мне… Меня Тсуна-сан отшил, - она сказала это ровным и спокойным голосом. На её губах застыла кривая улыбка, а размазанная помада делала её лицо уродливым. И подрывник вспомнил, как Савада всё утро радостно и немного застенчиво рассказывал о своём последнем свидание с Кёко. Разумеется, все эти любовные похождения Десятого и сестры его Хранителя Солнца уже где-то год держались в большом секрете от Миуры. А сегодня… Ей явно всё рассказали, даже возможно показали и точно намекнули, что пускай даже не надеется.
- Сама виновата, ты действительно слепая, раз не могла этого увидеть. Причём он никогда тебя не любил, никогда. Ты меня слышишь, глупая женщина? – Гокудера наклонился, выдыхая дым мимо Хару. Та отвернулась:
- Ты мог хотя бы приободрить меня, хотя бы сказать, что…
- Значит, вот чего ты ждала, придя сюда? – подрывник затянулся. – Я тебе что, Мать Тереза? Или психолог со стажем? Хотя, тебе уж точно не помешает психиатр…
- Гокудера, ты урод!!! Я думала… Я думала, что если ты лучший друг Тсуны-сана, ты сможешь объяснить мне, почему… Почему это была не я…
Эта невозможная девушка снова разревелась. На крик вышла соседка, живущая напротив: милая бабулька-сплетница, которая не раз упрекала подрывника в откровенно грубом отношение с девушками.
- Милый мальчик, такими темпами мы сможем снимать на этой лестничной площадке целую мелодраму «Красавчик и его расставания». А так же пособие по тому, как быстро и эффективно отшить девушку! Такие знания вполне бы пригодились Дон Жуану с третьего этажа, но мне они, ни к чему! – маленькая бабушка гневно упёрла руки в боки.
- Не ругайтесь, Марина-сан, я её сейчас успокою! – блондин схватил Миуру за плечи и втащил в квартиру. – Значит так: сегодня я тебе помогаю. Уйдёшь, когда успокоишься. И запомни, я это делаю только потому, что не хочу, что бы ты досаждала Джудайме! Понятно?
Хару быстро покивала головой, отчего кудряшки растрепались ещё сильней. Она выглядела…забавно. Как зверёк из зоопарка. Такая миленькая, маленькая мартышка. Которая не умеет пользоваться косметикой, правильно одеваться и вообще общаться.
- Так, быстро пошла в душ, смыла с себя эту боевую раскраску, вымола голову и переоделась в одежду, которую я тебе дам. И никаких вопросов, ясно? – Миура покивала головой, заходя в ванную. Зашумела вода.
Спустя полчаса она вышла. Белая футболка необъятных размеров и до середины колена, джинсы, которые она несла в руках, ей явно были великоваты, хотя и валялись в гардеробе подрывника уже несколько лет. Впрочем, теперь ей можно было даже полюбоваться. Красивые спортивные ноги, тонкие изящные руки, белая, как будто фарфоровая кожа. Мокрые, ещё немного волнистые волосы, падающие по плечам и пропитывающие ткань футболки влагой. На идеально чистой мордашке слёзами сверкали два огромных глаза, цвета шоколадной глазури. Хотелось посадить её к себе на колени, погладить по головке, дать конфетку и сказать, что всё будет хорошо.
- Никогда больше так не крася и не одевайся. Ты выглядишь жутко и распутно. Садись, будем топить твоё горе в алкоголе, - Хаято выудил бутылку коньяка из шкафчика, поставив её к двум бокалам, уже занимавшим пространство на журнальном столике перед диваном.
- Я не пью, - робко сообщила девушка.
- Сегодня – можно. Так что садись.
За окном снова загрохотала музыка:
Сколько можно рвать себя на части?
Может, больше лучше не встречаться?
Кто-то где-то в темноту забьется
Спрячет слезы, все равно вернётся.
Ты не знаешь меня
Не знаешь меня
Ты не знаешь кто я
Не знаешь зачем
На что я могу…
Ты не представляешь…
- Нереально в тему… - отметил хозяин квартиры. Миура снова всхлипнула, сжимая в тонких пальцах наполовину наполненный бокал.
- А ты знаешь, что коньяк пьют не в этой посудине? Но мне влом искать для тебя эти дурацкие стаканы, поэтому пусть будет тебе мёртвая романтика. За твоё разбитое к чёрту сердце! – два стекла легко соприкоснулись, издав мелодичный звон. Гокудера выпил свой коньяк до дна и теперь выжидательно смотрел на Хару. Та робко понюхала жидкость и, зажмурившись, залпом осушила свой бокал. Подрывник усмехнулся:
- Ты действительно не умеешь пить, дура. Ладно, будем тебя учить.
Я чего-то не понимаю.
Скорее всего, не понимаю всего.
И то, что мы до сих пор не убили
Друг друга похоже на доброе волшебство.
Вчера мы припасли друг для друга гранаты,
И завтра могли уже просто не встать,
Но сегодня такой светлый день -
Давай всё начнём с пустого листа...
Девушка сладко посапывала на диване, крепко прижав к себе подушку. А Гокудера чувствовал себя распоследней скотиной. За последние четыре часа он научил её бухать по чёрному, курить, пьяным голосом завывать песни про несчастную любовь, французскому поцелую и, в конечном итоге, переспал с ней. Пальцы сами набрали номер бейсбольного придурка. Хаято знал, что летом этот главный бабник Вонголы не спит допоздна. Он был единственными человеком, с которым можно было нормально поговорить. Без красивых фраз и, не подбирая слова. Называя вещи своими именами.
- Йо, Гокудера! Тебе что не спится?
- А сам-то как резво трубку схватил! Разве ты не у своей очередной девушки?
- Не, я сегодня помогаю отцу в ресторане. Ты что-то хотел?
- Ты в курсе, что Джудайме отшил Миуру?
- Теперь да. Но… Откуда такие познания?
- Она спит сейчас на моём диване, в моей квартире и после секса со мной.
- …
- И не хрен ТАК молчать!!! Я сам знаю, что я полная тварь… Ты представляешь, эта идиотка – девственница! Была… И она никогда ещё ни с кем не целовалась, и она не умеет пить, ругаться, курить…
- Гокудера, а как тебе общие впечатления?
- Молчи, козёл! Вспоминать не хочу!
- Неужели она так… плоха?
- Твою мать, Ямамото, бейсболист фигов! Хоть иногда держи язык за зубами!
- Да ладно, я же просто спросил! Ты же всегда оцениваешь девушек по своей шкале. Вот мне и стало интересно, на что натянула наша Хару-чан.
- Ладно. Но если заржёшь – по ветру тебя развею, понял?
- Понял-понял!
- Эта женщина… Абсолютно невинна, у меня было ощущение, будто я занимаюсь любовью с монахиней. А ты знаешь, какое у неё тело? Нет? Завидуй, бабник, каждой твоей девушке до неё переть и переть! Там, конечно, не формы сказочницы Андерсон, которая по пляжу бегает с двумя шарами и топит ими каждого желающего, но… Она такая гибкая, нежная, естественная… Блядь, у неё тело…
- Никогда не думал, что эта скромная девушка может тебя так…э-э-э-э… перевозбудить…
- Это ещё что! Знаешь, что она кричала во время оргазма? Она Джудайме звала… Я же чуть не сдох…
- А ты что хотел? Она не тебя любит, тебя она терпеть не может.
- Знаешь, я впервые захотел набить морду Боссу. Вот она сейчас спит, а как проснётся – опять реветь будет. Я ненавижу, когда женщины плачут. Особенно когда эта. Бейсбольный придурок, что мне делать?
- Приготовь ей завтрак в постель.
- Я Варией клянусь, ты до совершеннолетия не доживёшь!!!
- Спокойней, Гокудера, спокойней!
- Куда уж спокойней…
- Если на чистоту… Ты хотел бы повторить?
- Ты всерьёз думаешь, что она мне даст? После такого? Она пришла ко мне за помощью, а я её споил и, считай, изнасиловал!
- Тогда просто забудь. И сделай так, что бы и она забыла.
- … Ась?
- Вы редко видитесь, вы не созваниваетесь, ты не лучше меня, спишь со всеми, кто не против. Она милая и скромная, просто попала под раздачу. То, что ты перепихнулся с ней в такой ситуации чести тебе не делает. Оставь её, скажи, что ничего не было и отправь домой. Выкинь из голову девушку, которую ненавидишь.
- Я ненавижу её характер, но… Такеши, как ты можешь в такой момент говорить мне такие правильные вещи? Ты что, святой? Почему ты стоишь из себя такого крутого? Я, знаешь ли, теперь хочу эту девушку, а ты предлагаешь забыть? Забыть всё, что нас связывает?
- Вас связывает одна ночь, попойка с летальным исходом. Не будь эгоистом, Хаято. Она тоже человек. И если она захочет уйти, ты дашь ей это сделать. Ты понял?
- Не указывай мне, дубина!
- Поступи правильно, Гокудера. Правильно и достойно.
- Я знаю. Знаю…
Мы вместе, и не нужно слов.
Закидаем телами между нами ров,
Порвем на куски суку бессилье,
И применим к друг другу насилье.
Все, что случилось между нами,
Напоминает о войне.
Землетрясение, цунами,
Но мозг мой на иной волне
Наши тела - упругие формы
Пылких желаний, обвисшие жиром.
Хару ещё никогда не просыпалась под такую музыку. Во всём теле была приятная, тягучая боль. А вот голова просто раскалывалась на кусочки. И это мешало вспомнить, почему она лежит голая на диване в чье-то квартире, почему за окном играет такая странная музыка, и почему на простыне красное пятно. Впрочем, всё стало на свои места, когда в комнату зашёл Гокудера.
- Ну? – он сел на кресло, рядом с диваном. Такой соблазнительный, в одних джинсах, с мокрыми волосами, весь такой красивый, блин. С засосом на шее. С красными полосами от ногтей на спине. Человек, который забрал у неё девственность. В лёгких резко стало не хватать кислорода. Учащённый пульс разгонял по телу кровь, перед глазами начало всё плыть. То холод, то жар, накатывали бесконечными потоками.
- За что? Зачем ты это сделал? – она подтянула к себе простынку, разглядывая красное пятно. Небольшое, почти правильной формы. Противное, до дрожи в коленках.
- Сам не знаю. Но в любом случае, лучше не будем об этом вспоминать. Я… впервые спал с девственницей.
Это было последней каплей. Хару резко вскочила, уже не заботясь о том, что бы прикрыть своё тело. Что эта тварь там не видела? И девушка начала рыдать, кидаясь в парня вещами, а он лениво защищался, даже не вставая с места.
- Ты… Ты… Я тебя ненавижу!!! Терпеть не могу!!! Как ты мог сделать со мной такое!!! Ты решил отомстить? За то, что я постоянно тебя достаю? Вот так вот, да?! Это так подло, это просто унизительно!!! Ты воспользовался моим горем, так нагло забрал у меня самое дорогое, а теперь предлагаешь даже не вспоминать об этом?! Ты урод, тварь!!! Как в тебя может хоть кто-нибудь влюбиться? Никто не может, слышишь? Ты посмел сделать такое, такое…
Она плюхнулась на журнальный столик перед Гокудерой. По щекам катились скупые слёзы. Плечи дрожали в такт коленкам, пальцы быстро пытались стереть столь позорное выражение своих эмоций, как вода из глаз.
- Ты прав, Гокудера-кун. Я не буду вспоминать. Я найду себе парня, забуду Тсуну-сана, и тебя тоже. И я буду счастлива с ним. И он будет меня любить, и плевать на всех. Где моя одежда?
- Я думал, ты дольше кричать будешь. Быстро успокоилась, хорошая девочка. Можешь взять что-нибудь из моего гардероба и даже не возвращать: твоё платье и туфли я выкинул. Ты бы сама так сделала, только дома и предварительно разрезав на кусочки. Ещё на кухне, на тарелке, найдёшь таблетки, выпей все, это от головы. Тебе полегчает. И иди домой, спать. Поняла?
Она кивнула, поднимаясь и шагая к ванной. По всей ей белоснежной коже были раскиданы синие засосы, делающие эту тоненькую фигурку до безумия хрупкой.
Дай уйти туда, куда нет пути
Как жаль, печаль на части рвет сердце
Броситься бежать и не ждать ответа…
Не вини меня за это! Не надо! Нет!
В поисках следов бесполезной правды
Мы свою любовь отравляем ядом…
На моих руках умирает любовь!
На моих руках…
На моих руках умирает любовь!
На моих руках…
За ней хлопает дверь. В квартире остаётся сладкий аромат её тела. В пепельнице их сигареты, выкуренные на двоих. Простыни, которые они целовали. За окном безумная музыка. И только кажется, что всё так же, как и вчера.
Иногда приходят моменты, когда хочется сесть в поезд или самолёт, который летит куда-нибудь далеко-далеко. Пока летишь, рассказать всю свою жизнь человеку, которого видишь в первый и последний раз. Гокудера не мог уехать. Но он всё равно нашёл компромисс.
Его соседом, тем самым, что постоянно слушает музыку, оказался мужчина лет 25. Красивый брюнет с мужественным лицом, истинный холостяк, не прибирающий квартиру даже перед праздниками, но отмывающий до блеска в ожидание визита грозной маман, которая грозится сделать своего сына досмерти счастливым. Причём «досмерти» именно слитно.
- Ну, здравствуй, сосед. Я Гокудера Хаято, из 647. А ты? – парень протянул руку, весьма фамильярно «тыкая» новому знакомому.
- Я Натсуме Рен, из 648, будем знакомы, - мужчина принял рукопожатие, широко улыбнувшись. – Заходь, гостем будешь!
- Да, спасибо.
Как Гокудера и предполагал, здесь царили бардак и разруха. Впрочем, Шоичи или Спаннер сочли бы это место святым, ибо большую часть «бардака» составляла всякая механика в разобранном виде и компьютеры с ноутбуками, размещённые по всей комнате. Благодаря распахнутым окнам и мощным колонкам, подрывник каждый день наслаждался необычным плей-листом своего соседа.
- Ну, ты ведь не просто так пришёл, я прав? – Натсуме сел за небольшой столик, жестом предлагая сделать то же самое своему гостю.
- Я… Познакомиться хотел. Интересно было, что за человек живёт в соседней квартире.
- И только?
- Наверно… Ещё высказаться. Совета попросить, что ли.
- Эх, ну тогда пить будем. Вино. Сгодиться? – мужчина достал бутылку и стаканы. Гокудера кивнул. – Вот и ладненькой! Давай, рассказывай, горе-любовник…
И он рассказал. Про мафию и бои и не заикался, говорил только об отношениях в Семье. Рассказал, что произошло ночью, подумав, добавил про звонок другу и пересказал их диалог. Особенно хорошо пошло после третьего стакана.
- Ясно, значит, ты не знаешь что делать? – Рен отпил из своего стакана, наблюдая за гостем.
- Да нет, знаю. Но мне кажется, что это не совсем правильное решение. Я чувствую острую необходимость снова коснуться этой женщины, но она никогда не позволит сделать мне это.
- Так ты её любишь или просто хочешь?
- Второе.
- Ну, знаешь… Женщины – они никогда ничего просто так не будут делать. Им нужно давать что-нибудь взамен, и желательно с процентами. Как я понял, эта девушка за деньги продаваться не будет. Значит, у тебя есть только один способ получить её: влюби эту Хару в себя.
- Влюбить?
- Ну, стань её идеалом, поменяй к ней отношение, пригласи на свидание. Ты что, никогда не ухаживал за девушкой, что бы добиться её внимания?
- Нет. Они сами на мне висли.
- Вот блин… Значит, придётся делать из тебя истинного джентльмена.
- А она точно в меня влюбится?
- Не знаю, женщины разными бывают. Но я тебе помогу, как хорошему соседу, который не жалуется на децибелы моих колонок!
Очень хотелось плакать. И она плакала, уткнувшись лицом в подушку, разрывая лёгкие от нехватки воздуха, сжимая ткань в тонких пальцах так, что оставались красные следы на нежной коже. Но это что, по сравнению с теми грубыми отметинами, которые этот Гокудера оставил на ней.
Но с другой стороны… Она помнила тот экстаз, до которого он доводил её ночью. Она ещё помнила, как он сводил её с ума своими поцелуями, стирая грань между реальностью и фантазией. А ещё, Хару поняла, за что Гокудеру так любят девушки. Потому что хоть он и выглядит худым, но у него широкие плечи, весьма прокаченное тело, горячая кожа, страстные глаза, невероятные губы, и шелковистые волосы, которые можно было бесконечно долго перебирать и вдыхать их аромат сигарет и тонкого мужского парфюма.
Это было что-то, похожее на внезапное прозрение. Гокудера – привлекательный парень. Безумно привлекательный. А она – дурочка, влюблённая в его босса. В человека, который уже отверг её. Они сошлись на одну ночь, на несколько песен и сигарет, бутылку коньяка и просто заполняли пустоту друг друга. Но даже это было больно. Иначе бы она не лежала сейчас здесь, чувствуя его запах, исходящий от одежды. Той, которую он дал ей.
- Хару-чан, ты спишь? – мама тихонько постучала в дверь. Девушка поднялась.
- Нет, но мне срочно надо кое-что сделать! – она открыла шкаф и начала доставать из него вещи. Те платья, так похожие на вчерашнее. Платья для Тсуны-сана. Выкинуть их, выкинуть своё прошлое, отрезок своей жизни. Выкинуть часть себя, что бы измениться.
- Давно пора. Давно пора начать жить…
Я чувствую во мне,
Я чувствую внутри
Рождается любовь,
Любовь, но не к тебе.
Любовь к твоим привычкам,
Любовь к твоим словам.
К тому, что ты сказала.
К тому, что я тебе отдал.
У соседа снова играет музыка. За столько времени, Хару уже привыкла к необычному душевному репертуару. Ей даже нравилось просыпаться в квартире любимого человека под такие слова. Ей нравилось лежать рядом с ним, чувствовать тепло его тела, наслаждаться каждым мгновением в его объятиях. Жить им, дышать им. По-новому.
С тобой, лишь той одной кто знал меня
С тобой, с кем в простынях сгорал дотла.
Тебе я предложить могу, лишь, ту постель.
Ту ночь, тот вечер, этот день.
Тебе, лишь той одной кто знал меня
Тебе, с кем в простынях сгорал дотла.
Тебе я предложить могу, лишь, ту постель.
Ту ночь, тот вечер, этот день.
Но то, что было между нами
Остается между нами
То, что было между нами
Остается тайной
За семью печатями
За твоими взглядами
За моими строчками
Связанных в историю…
@темы: Haru Miura, Hayato Gokudera, Fanfiction
-
-
19.07.2010 в 15:00Это шикарно... читалось на одном дыхании, не смотря на ООС)))
-
-
19.07.2010 в 18:26на роль жены джудайме наверное, да?)
Но это что, по сравнению с теми грубыми отметинами, которые этот Гокудера оставил на ней.
вопр. знак на конце мб? или по-другому сконструируй.
а так фанф интересный, да еще с любимым пейрингом. буду ждать еще.
-
-
20.07.2010 в 12:05а так всё очень классно :3
-
-
20.07.2010 в 21:06читается легко и приятно
-
-
21.07.2010 в 01:40Хотя от Гукудеры подобного не ждала.....да и то что Ямамото бабник х) Всегда приличным казался =)))
Проду!!! Проду!!! +))
-
-
23.07.2010 в 12:04-
-
25.07.2010 в 14:44спасибо, мне очень приятно это слышать =3
gekkoo
тяжело писать без беты ._."
Дядя Мукуро
а по мне наоборот, она с Гокудерой больше общается, и к тому же она пришла к нему как к самому близкому другу Джудайме
I Mai I
спасибо <3
Гость
ну Яма-тян вполне может быть бабаником, он ведь добрый и врят ли кому-нибудь будет отказывать)и да, фанф полностью закончен)
Ведьма2102
и вам спасибо)
-
-
25.07.2010 в 15:24ну Яма-тян вполне может быть бабаником, он ведь добрый и врят ли кому-нибудь будет отказывать)
я кста тоже на автомате эту мотивацию его характера и предположила
-
-
26.07.2010 в 12:00Как закончен....не не не тут должна быть прода, а то он как-то не весело закончился Т__Т
-
-
27.07.2010 в 19:46очень хороший, и даже жизненный фанфик)
спасибо Автору)))
-
-
02.08.2010 в 23:15*_*
-
-
19.10.2010 в 09:17кайф